Цель. Оценить безопасность и токсичность ленватиниба с пембролизумабом у неотобранных пациентов с распространенным почечноклеточным раком (ПКР). Материалы и методы. В российское наблюдательное исследование IV фазы включен 151 пациент с распространенным ПКР, получавший ленватиниб с пембролизумабом в стандартном дозовом режиме в 36 клинических центрах РФ. Преобладали больные светлоклеточным ПКР (n=145, 96,0%), с синхронными (n=77, 51,0%) метастазами более чем одной локализации (n=111, 73,5%), удаленной первичной опухолью (n=98, 64,9%) групп промежуточного и неблагоприятного прогноза IMDC (n=111, 73,5%). Медиана наблюдения – 9,6 (1–68) мес. Результаты. Нежелательные явления (НЯ) отмечены у 109 (72,2%) пациентов, НЯ ≥3‑й степени – у 26 (17,2%), серьезные НЯ – у 9 (6,0%) из 151 участника исследования. Смертей, обусловленных НЯ, не зарегистрировано. НЯ являлись показанием к редукции дозы ленватиниба в 32 (21,2%) случаях, перерыву в лечении ленватинибом – в 21 (13,9%), отмене ленватиниба – в 2 (1,3%) случаях. Перерыв в терапии пембролизумабом в связи с НЯ оказался необходим в 15 (9,9%) случаях. Оба препарата комбинации отменены из-за проявлений токсичности в 10 (6,6%) наблюдениях. НЯ расценены как иммуноопосредованные у 24 (15,9%) пациентов (3–4‑я степень тяжести – n=7, 4,6%) и потребовали назначения высоких доз глюкокортикостероидов у 2 (1,3%) больных. Выводы. Российское наблюдательное исследование подтвердило приемлемый профиль безопасности терапии ленватинибом с пембролизумабом у пациентов с распространенным ПКР.
Aim. To evaluate the safety and toxicity of lenvatinib with pembrolizumab in unselected patients with advanced renal cell carcinoma (RCC). Materials and methods. The Russian phase IV observational study included 151 patients with advanced RCC who received lenvatinib with pembrolizumab in a standard dose regimen in 36 clinical centers of the Russian Federation. Most patients were diagnosed with clear cell RCC (n=145, 96.0%), with synchronous (n=77, 51.0%) metastases of more than one location (n=111, 73.5%), removed primary tumor (n=98, 64.9%) and were classified into intermediate and poor IMDC prognostic groups (n=111, 73.5%). Median follow-up was 9.6 (1–68) months. Results. Any adverse events (AEs) were noted in 109 (72.2%), grade ≥3 AEs – in 26 (17.2%), serious AEs – in 9 (6.0%) of 151 patients. There were no deaths caused by AEs. AEs were an indication for lenvatinib dose reduction in 32 (21.2%), a dose interruptions in lenvatinib treatment in 21 (13.9%), and lenvatinib discontinuation in 2 (1.3%) cases. A dose interruptions in pembrolizumab therapy due to AEs was necessary in 15 (9.9%) cases. Both combination drugs were discontinued due to toxicity in 10 (6.6%) cases. AEs were assessed as immune-mediated in 24 (15.9%) patients (grade 3–4 – n=7, 4.6%) and required the prescription of high doses of glucocorticosteroids in 2 (1.3%) patients. Conclusions. A Russian observational study confirmed the acceptable safety profile of lenvatinib plus pembrolizumab therapy in patients with advanced RCC.
1. Волкова М.И., Алексеев Б.Я., Гладков О.А., и др. Практические рекомендации по лекарственному лечению почечноклеточного рака. Злокачественные опухоли. 2022;12(3s2‑1):579‑88 [Volkova MI, Alekseev BIa, Gladkov OA, et al. Prakticheskie rekomendatsii po lekarstvennomu lecheniiu pochechnokletochnogo raka. Malignant Tumours. 2022;12(3s2‑1):579‑88 (in Russian)]. DOI:10.18027/2224‑5057‑2022‑12‑3s2‑579‑588
2. NCCN Clinical Practice Guidelines in Oncology: Kidney Cancer. Version 1.2024 – June 21, 2023. Available at: ef859f09‑bbdb‑4f93‑a071‑813955f982bd.pdf (raghavhealthcare.in). Accessed: 15.12.2023.
3. Motzer R, Alekseev B, Rha SY, et al; CLEAR Trial Investigators. Lenvatinib plus Pembrolizumab or Everolimus for Advanced Renal Cell Carcinoma. N Engl J Med. 2021;384(14):1289‑300. DOI:10.1056/NEJMoa2035716
4. International mRCC Database Consortium. Available at: https://www.imdconline.com/ Accessed: 15.12.2023.
5. National Cancer Institute. Common Terminology Criteria for Adverse Events (CTCAE). Version 5.0. 2017. Available at: https://ctep.cancer.gov/protocoldevelopment/electronic_applications/docs/ctcae_v5_quick_reference_5x.... Accessed: 15.12.2023.
6. Motzer RJ, Porta C, Eto M, et al. Final prespecified overall survival analysis of CLEAR: 4‑year follow-up of lenvatinib plus pembrolizumab vs sunitinib in patients with advanced renal cell carcinoma. ASCO Annual Meeting. Abstract 4502. Presented June 5, 2023.
7. Cabanillas ME, Takahashi S. Managing the adverse events associated with lenvatinib therapy in radioiodine-refractory differentiated thyroid cancer. Semin Oncol. 2019;46(1):57‑64. DOI:10.1053/j.seminoncol.2018.11.004
8. König D, Läubli H. Mechanisms of Immune-Related Complications in Cancer Patients Treated with Immune Checkpoint Inhibitors. Pharmacology. 2021;106(3‑4):123‑36. DOI:10.1159/000509081
9. Davies M, Duffield EA. Safety of checkpoint inhibitors for cancer treatment: strategies for patient monitoring and management of immune-mediated adverse events. Immunotargets Ther. 2017;6:51‑71. DOI:10.2147/ITT.S141577
10. De Giglio A, Mezquita L, Auclin E, et al. Impact of Intercurrent Introduction of Steroids on Clinical Outcomes in Advanced Non-Small-Cell Lung Cancer (NSCLC) Patients under Immune-Checkpoint Inhibitors (ICI). Cancers (Basel). 2020;12(10):2827. DOI:10.3390/cancers12102827
________________________________________________
1. Volkova MI, Alekseev BIa, Gladkov OA, et al. Prakticheskie rekomendatsii po lekarstvennomu lecheniiu pochechnokletochnogo raka. Malignant Tumours. 2022;12(3s2‑1):579‑88 (in Russian). DOI:10.18027/2224‑5057‑2022‑12‑3s2‑579‑588
2. NCCN Clinical Practice Guidelines in Oncology: Kidney Cancer. Version 1.2024 – June 21, 2023. Available at: ef859f09‑bbdb‑4f93‑a071‑813955f982bd.pdf (raghavhealthcare.in). Accessed: 15.12.2023.
3. Motzer R, Alekseev B, Rha SY, et al; CLEAR Trial Investigators. Lenvatinib plus Pembrolizumab or Everolimus for Advanced Renal Cell Carcinoma. N Engl J Med. 2021;384(14):1289‑300. DOI:10.1056/NEJMoa2035716
4. International mRCC Database Consortium. Available at: https://www.imdconline.com/ Accessed: 15.12.2023.
5. National Cancer Institute. Common Terminology Criteria for Adverse Events (CTCAE). Version 5.0. 2017. Available at: https://ctep.cancer.gov/protocoldevelopment/electronic_applications/docs/ctcae_v5_quick_reference_5x.... Accessed: 15.12.2023.
6. Motzer RJ, Porta C, Eto M, et al. Final prespecified overall survival analysis of CLEAR: 4‑year follow-up of lenvatinib plus pembrolizumab vs sunitinib in patients with advanced renal cell carcinoma. ASCO Annual Meeting. Abstract 4502. Presented June 5, 2023.
7. Cabanillas ME, Takahashi S. Managing the adverse events associated with lenvatinib therapy in radioiodine-refractory differentiated thyroid cancer. Semin Oncol. 2019;46(1):57‑64. DOI:10.1053/j.seminoncol.2018.11.004
8. König D, Läubli H. Mechanisms of Immune-Related Complications in Cancer Patients Treated with Immune Checkpoint Inhibitors. Pharmacology. 2021;106(3‑4):123‑36. DOI:10.1159/000509081
9. Davies M, Duffield EA. Safety of checkpoint inhibitors for cancer treatment: strategies for patient monitoring and management of immune-mediated adverse events. Immunotargets Ther. 2017;6:51‑71. DOI:10.2147/ITT.S141577
10. De Giglio A, Mezquita L, Auclin E, et al. Impact of Intercurrent Introduction of Steroids on Clinical Outcomes in Advanced Non-Small-Cell Lung Cancer (NSCLC) Patients under Immune-Checkpoint Inhibitors (ICI). Cancers (Basel). 2020;12(10):2827. DOI:10.3390/cancers12102827
1ГБУЗ «Городская клиническая онкологическая больница №1» Департамента здравоохранения г. Москвы, Москва, Россия; 2ФГБОУ ДПО «Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования» Минздрава России, Москва, Россия; 3Московский научно-исследовательский онкологический институт им. П.А. Герцена – филиал ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр радиологии» Минздрава России, Москва, Россия; 4ГБУЗ «Клинический онкологический диспансер №1» Минздрава Краснодарского края, Краснодар, Россия; 5ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер» Минздрава Республики Башкортостан, Уфа, Россия; 6ФГБОУ ВО «Башкирский государственный медицинский университет» Минздрава России, Уфа, Россия; 7ГУЗ «Тульский областной клинический онкологический диспансер», Тула, Россия; 8ГБУЗ ТО «Тверской областной клинический онкологический диспансер», Тверь, Россия; 9ГБУЗ «Московский клинический научно-практический центр им. А.С. Логинова» Департамента здравоохранения г. Москвы, Москва, Россия; 10ГБУ РС (Я) «Якутский республиканский онкологический диспансер» Минздрава Республики Саха (Якутия), Якутск, Россия; 11ГБУЗ «Ленинградская областная клиническая больница», Санкт-Петербург, Россия; 12Новокузнецкий филиал ГБУЗ «Кузбасский клинический онкологический диспансер им. М.С. Раппопорта», Новокузнецк, Россия; 13Научно-исследовательский институт онкологии ФГБНУ «Томский национальный исследовательский медицинский центр» РАН, Томск, Россия; 14ГБУЗ г. Москвы «Московская городская онкологическая больница №62 Департамента здравоохранения города Москвы», Истра, Красногорск, Россия; 15БУ Ханты-Мансийского АО – Югры «Нижневартовский онкологический диспансер», Нижневартовск, Россия; 16ФГБОУ ВО «Красноярский государственный медицинский университет им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого» Минздрава России, Красноярск, Россия; 17КГБУЗ «Красноярский краевой клинический онкологический диспансер им. А.И. Крыжановского», Красноярск, Россия; 18ГБУ РД «Республиканский онкологический центр», Махачкала, Россия; 19ГБУЗ ПК «Пермский краевой онкологический диспансер», Пермь, Россия; 20ГБУЗ МО «Московский областной онкологический диспансер», Балашиха, Россия; 21ГБУЗ «Кузбасский клинический онкологический диспансер им. М.С. Раппопорта», Кемерово, Россия; 22ГБУЗ «Сахалинский областной онкологический диспансер», Южно-Сахалинск, Россия; 23ГБУЗ ПК «Пермская краевая клиническая больница», Пермь, Россия; 24ГБУЗ АО «Архангельский клинический онкологический диспансер», Архангельск, Россия; 25ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер Минздрава Республики Татарстан им. проф. М.З. Сигала», Казань, Россия; 26ГБУЗ «Санкт-Петербургский клинический научно-практический центр специализированных видов медицинской помощи (онкологический) им. Н.П. Напалкова», Санкт-Петербург, Россия; 27ГАУЗ СО «Центральная городская клиническая больница №24», Екатеринбург, Россия; 28ГБУ РМЭ «Республиканский онкологический диспансер», Йошкар-Ола, Россия; 29ГАУЗ ТО «Многопрофильный клинический медицинский центр “Медицинский город”», Тюмень, Россия; 30ГБУЗ МО «Одинцовская областная больница», Одинцово, Россия; 31ГБУЗ «Самарский областной клинический онкологический диспансер», Самара, Россия; 32ГАУЗ СО «Свердловский областной онкологический диспансер», Екатеринбург, Россия; 33ГАУЗ «Оренбургский областной клинический онкологический диспансер», Оренбург, Россия; 34ГУЗ «Областной клинический онкологический диспансер», Ульяновск, Россия; 35ФГАОУ ВО «Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, Москва, Россия; 36ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России, Москва, Россия; 37ГАУЗ «Челябинский областной клинический центр онкологии и ядерной медицины», Челябинск, Россия; 38ГБУЗ РК «Крымский республиканский онкологический клинический диспансер им. В.М. Ефетова», Симферополь, Россия; 39ООО Медицинский центр «Лотос», Челябинск, Россия
*mivolkova@rambler.ru
________________________________________________
Maria I. Volkova*1,2, Alexey S. Kalpinskiy3, Olesya A. Goncharova4, Konstantin V. Menshikov5,6, Elena V. Karabina7, Aleksandr S. Dergunov8, Natalya I. Polshina9, Elena N. Alexandrova10, Andrey A. Lebedinets11, Alexey K. Panov12, Alexander V. Sultanbaev5,6, Evgeny A. Usynin13, Mikhail V. Volkonskiy14, Viktorya V. Mikhalyuk15, Ruslan A. Zykov16,17, Yulia V. Anzhiganova16,17, Magomed A. Gusniev18, Elena N. Igumnova19, Svetlana V. Kuzmicheva20, Ilya A. Pokataev1, Anna S. Olshanskaya1, Natalia I. Pervakova21, Elvira L. Parsadanova22, Tatyana A. Sannikova23, Alexandr A. Bystrov14, Daria M. Dubovichenko24, Miliausha R. Mukhitova25, Viacheslav A. Chubenko26, Konstantin A. Shkret27, Mariya N. Gorshenina28, Mavzhuda K. Davlatova25, Alina E. Kosareva29, Olga A. Lutoshkina19, Oxana A. Maslova30, Maria V. Makhnutina31, Anna V. Mishina32, Makhabbat Zh. Murzalina33, Oksana A. Podyacheva34, Sergey A. Kalinin35,36, Ovsep A. Mailyan3, Alfiya R. Safarova25, Ksenia O. Semenova37, Mariya A. Strokova38, Ekaterina Yu. Urashkina37, Olesya S. Shmygina39
1Moscow City Oncological Hospital No. 1 of the Moscow Department of Healthcare, Moscow, Russia; 2Russian Medical Academy of Continuous Professional Education, Moscow, Russia; 3Hertsen Moscow Oncology Research Institute – branch of the National Medical Research Radiological Centre, Moscow, Russia; 4Clinical Oncology Dispensary No. 1, Krasnodar, Russia; 5Republican Clinical Oncology Dispensary, Ufa, Russia; 6Bashkir State Medical University, Ufa, Russia; 7Tula Regional Clinical Oncologic Dispensary, Tula, Russia; 8Tver Regional Clinical Oncologic Dispensary, Tver, Russia; 9Loginov Moscow Clinical Scientific Center, Moscow, Russia; 10Yakutsk Republican Oncologic Dispensary, Yakutsk, Russia; 11Leningrad Regional Clinical Hospital, Saint Petersburg, Russia; 12Novokuznetsk Branch of Rappoport Kuzbass Clinical Oncologic Dispensary, Novokuznetsk, Russia; 13Cancer Research Institute – Branch of Tomsk National Research Medical Center, Tomsk, Russia; 14Moscow City Oncology Hospital No. 62 of the Moscow City Health Department, Istra, Krasnogorsk, Russia; 15Nizhnevartovsk Oncologic Dispensary, Nizhnevartovsk, Russia; 16Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University, Krasnoyarsk, Russia; 17Kryzhanovsky Krasnoyarsk Regional Clinical Oncologic Dispensary, Krasnoyarsk, Russia; 18Republican Oncology Center, Makhachkala, Russia; 19Perm Regional Oncologic Dispensary, Perm, Russia; 20Moscow Regional Oncologic Dispensary, Balashikha, Russia; 21Rappoport Kuzbass Clinical Oncologic Dispensary, Kemerovo, Russia; 22Sakhalin Regional Oncologic Dispensary, Yuzhno-Sakhalinsk, Russia; 23Perm Regional Hospital, Perm, Russia; 24Arkhangelsk Clinical Oncologic Dispensary, Arkhangelsk, Russia; 25Sigal Republican Clinical Oncologic Dispensary of the Ministry of Health of the Republic of Tatarstan, Kazan, Russia; 26Napalkov Saint Petersburg Clinical Scientific and Practical Center for Specialised Types of Medical Care (oncological), Saint Petersburg, Russia; 27Central City Clinical Hospital No. 24, Ekaterinburg, Russia; 28Republican Oncologic Dispensary, Yoshkar-Ola, Russia; 29Multidisciplinary Clinical Medical Center „Medical City“, Tyumen, Russia; 30Odintsovo Regional Hospital, Odintsovo, Russia; 31Samara Regional Clinical Oncologic Dispensary, Samara, Russia; 32Sverdlovsk Regional Oncologic Dispensary, Ekaterinburg, Russia; 33Orenburg Regional Clinical Oncologic Dispensary, Orenburg, Russia; 34Regional Clinical Oncologic Dispensary, Ulyanovsk, Russia; 35Pirogov Russian National Research Medical University, Moscow, Russia; 36Blokhin National Medical Research Center of Oncology, Moscow, Russia; 37Chelyabinsk Regional Clinical Center of Oncology and Nuclear Medicine, Chelyabinsk, Russia; 38Efetov Crimean Republican Oncologic Clinical Dispensary, Simferopol, Russia; 39Lotos Medical Center LLC, Chelyabinsk, Russia
*mivolkova@rambler.ru