Материалы доступны только для специалистов сферы здравоохранения. Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь.
Комплексный подход к непрерывному кардиомониторингу у пациентов во время неоадъювантной химиотерапии
Комплексный подход к непрерывному кардиомониторингу у пациентов во время неоадъювантной химиотерапии
Бузиашвили Ю.И., Стилиди И.С., Асымбекова Э.У., Мацкеплишвили С.Т., Артамонова Е.В., Ахмедярова Н.К., Шерстянникова О.М., Акилджонов Ф.Р. Комплексный подход к непрерывному кардиомониторингу у пациентов во время неоадъювантной химиотерапии. Consilium Medicum. 2022;24(6):399–407.
DOI: 10.26442/20751753.2022.6.201700
DOI: 10.26442/20751753.2022.6.201700
________________________________________________
Материалы доступны только для специалистов сферы здравоохранения. Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь.
Аннотация
Обоснование. Недавние достижения в области таргетной химиотерапии привели к улучшению исходов у пациенток с раком молочной железы (РМЖ) и снижению общей смертности. Неоадъювантная химиотерапия (НАХТ) используется для уменьшения степени инвазии и процессов диссеминации в организме у онкологических пациентов. Традиционный подход с помощью оценки серийной эхокардиографии выявляет значительные изменения фракции выброса (ФВ) левого желудочка (ЛЖ) и обеспечивает ограниченную прогностическую чувствительность и специфичность при непрерывном кардиомониторинге. Алгоритмы оценки состояния сердечно-сосудистой системы (ССС), предложенные в мировой литературе, включают оценку ФВ ЛЖ, тканевую допплерографию (ТД) и определение уровней сывороточных биомаркеров. Однако применение данного подхода в клинической рутинной практике ограничено из-за низкой экономической эффективности и осведомленности врачей.
Цель. Провести комплексную оценку показателей систолической и диастолической функции, деформации, тканевой гармоники миокарда и уровней кардиоспецифических биомаркеров в качестве инструмента прогнозирования и стратификации риска кардиотоксичности, ассоциированной с химиотерапией.
Материалы и методы. В проспективное наблюдательное исследование включены 72 пациентки с подтвержденным диагнозом РМЖ во время проведения НАХТ, которым проведена комплексная оценка ССС в ФГБУ «НМИЦ ССХ им. А.Н. Бакулева» в качестве непрерывного кардиомониторинга в период с марта 2021 по февраль 2022 г., средний возраст всех пациенток составил 47,9±11,9 года, стадии опухолевого процесса варьировали между I и IV. Клинические методы исследования включали в себя сбор клинико-анамнестических данных и последовательный анализ эхокардиографических параметров, а также уровень сывороточных биомаркеров. Всем пациентам проводились 2D- и М-режимы эхокардиографии, импульсно-волновая допплерография для определения скорости кровотока через митральный клапан и ТД для правого и левого желудочков в соответствии с рекомендациями Американского общества эхокардиографистов (ASE). Согласно клиническим рекомендациям ASE оценена систолическая и диастолическая функция ЛЖ. Пиковая продольная деформация ЛЖ и левого предсердия (ЛП) в различных проекциях проанализирована с помощью рабочей станции Qlab (Philips Qlab, версия 10.5, CMQ; Philips Healthcare, Ботелл, Вашингтон, США). Также проводился анализ сывороточных уровней кардиоспецифических биомаркеров, таких как мозговой натрийуретический пептид (NT-proBNP) и белок ST-2 (стимулирующий фактор роста). Кровь натощак использовали для определения уровня растворимого ST-2 и NT-proBNP до проведения НАХТ, на промежуточном и конечном этапе. Уровень растворимого ST-2 измеряли с использованием метода ELISA (R/D Systems, Миннеаполис, Миннесота) и NT-proBNP с использованием метода электрохемилюминесцентного иммуноанализа (Elecsys proBNP, Roche Diagnostics, Индианаполис, Индиана) в соответствии с инструкциями производителя.
Результаты. В нашем исследовании мы оценили ранние изменения миокарда ЛЖ во время проведения НАХТ у пациенток с РМЖ. Уровень содержания обоих маркеров начинает увеличиваться уже во время проведения НАХТ с последующим увеличением после окончания терапии. Так, NT-proBNP с 74,4±25 пг/мл увеличился до 98,9±22 пг/мл на промежуточном этапе и до 110,7±21 пг/мл на конечном этапе. ST-2 увеличился с 25±4,5 нг/мл до 29±3 нг/мл и 31±3 нг/мл. У части (24%) пациентов на конечном этапе обследования уровень NT-ProBNP имел патологические значения и превышал 124 пг/мл. По-другому обстоит дело с ФВ ЛЖ – которая в 1-й группе снижалась на 11%, а во 2-й группе – всего лишь на 6%, но тем не менее значимо. Показатели диастолической функции ЛЖ страдают на фоне приема НАХТ, основными показателями, увеличившимися после НАХТ, оказались объемы ЛП в обеих группах, отношение Е/А и фракция систолического наполнения. Ранняя диастолическая скорость по боковой стенке достоверно уменьшалась только в группе с чрезмерным повышением NT-proBNP после НАХТ. Также представлены результаты изменения показателей деформации миокарда ЛЖ и ЛП до и после НАХТ. Мы наблюдаем значимое ухудшение показателей общей деформации миокарда и деформацию при различных позициях после НАХТ. При анализе сывороточных биомаркеров процент прироста NT-proBNP коррелировал с ухудшением ФВ ЛЖ (коэффициент Спирмана -0,34, р<0,05). Ухудшение по биомаркеру NT-proBNP более 10% имеет прогностическое значение выраженной кардиотоксичности НАХТ с χ2=7,17, р=0,008. При множественной регрессии получена модель, где сочетание указанных показателей имело статистическое значение. Степень изменения маркера ST-2 имела достоверные корреляционные связи со степенью изменения конечно-систолического объема (КСО), объема ЛП, общей продольной деформации, деформации и скорости деформации при 4- и 2-камерном исследовании, а также скорости деформации ЛП. Все 72 пациентки с РМЖ исходно до проведения НАХТ имели сохранную систолическую функцию ЛЖ. Во время НАХТ на этапе промежуточного исследования отмечается увеличение индекса КСО (р=0,02 по сравнению с исходным значением), сразу после окончания курса НАХТ наблюдалось дальнейшее прогрессирование индекса КСО (р=0,006 по сравнению с исходным значением). ФВ при промежуточном исследовании снизилась на 4,5% и после окончания НАХТ – на 8,3%.
Заключение. На основании наших результатов, принимая во внимание всю популяцию пациентов, НАХТ, несомненно, вызывает изменения систолической и диастолической функции, снижение скоростных показателей стенок и показателей деформации миокарда ЛЖ и ЛП, увеличение уровней сывороточных биомаркеров. Наиболее чувствительным и специфичным маркером субклинической дисфункции миокарда ЛЖ являются показатели диастолической функции и деформации миокарда ЛЖ и ЛП, также уровень сывороточных биомаркеров – NT-proBNP и ST-2. Многообразие клинических проявлений кардиотоксичности, длительный период скрытого течения и прогрессирующий характер заболевания подчеркивают необходимость раннего скрининга и продолжительного динамического наблюдения за пациентами после химиотерапии. Данный алгоритм комплексной оценки ССС может стать более широко используемым неинвазивным методом и эффективным инструментом в прогнозировании высокого риска кардиотоксичности.
Ключевые слова: кардиотоксичность, рак молочной железы, неоадъювантная химиотерапия
Aim. To conduct a comprehensive assessment systolic and diastolic function, deformity, myocardial tissue harmonics and levels of cardiac biomarkers as a tool for predicting and stratifying the risk of CAH.
Materials and methods. The prospective study included 72 patients with a confirmed diagnosis of BC during NAC, who underwent a comprehensive assessment of the cardiovascular system at the Bakulev National Medical Research Center for Cardiovascular Surgery, as a continuous cardiac monitoring in the period fr om March 2021 to February 2022, the average age of all patients was 47.9±11.9 years, the stages of the tumor process varied between I and IV. Clinical research methods included the collection of clinical and anamnestic data and sequential analysis of echocardiographic parameters and the level of serum biomarkers. All patients underwent 2D and M-mode echocardiography, pulsed wave Doppler to determine the velocity of blood flow through the mitral valve and TD for the right and left ventricles in accordance with the recommendations of the American Society of Echocardiographers (ASE). LV systolic and diastolic function was assessed according to the ASE clinical guidelines. Peak longitudinal deformation of the LV and the left atrium in various projections was analyzed using the Qlab workstation (Philips Qlab, version 10.5, CMQ; Philips Healthcare, Bothell, Washington, USA). Serum levels of cardiac biomarkers such as brain natriuretic peptide (NT-proBNP) and ST-2 protein (growth stimulating factor) were also analyzed. Fasting blood was used to determine the level of soluble ST-2 and NT-proBNP before NAC, at the intermediate and final stages. Soluble ST-2 was measured using ELISA (R/D Systems, Minneapolis, Minnesota) and NT-proBNP using electrochemiluminescent immunoassay (Elecsys proBNP, Roche Diagnostics, Indianapolis, Ind.) according to the manufacturer's instructions.
Results. In our study, we assessed early changes in the LV myocardium during NAC in patients with BC. As can be seen from the figure, the level of both markers begins to increase already during NAC with a subsequent increase after the end of therapy. Thus, NT-ProBNP increased from 74.4±25 pg/ml to 98.9±22 pg/ml at the intermediate stage and to 110.7±21 pg/ml at the final stage. ST-2 increased from 25±4.5 ng/ml to 29±3 ng/ml (p=0.00001) and 31±3 ng/ml. In some patients (24%), at the final stage of the examination, the level of NT-proBNP had pathological values and exceeded 124 pg/ml. The situation is different with LV EF – which in group 1 decreases by 11%, and in group 2 by only 6%, but nevertheless significantly. Indicators of LV diastolic function suffer on the background of taking NAC, the main indicators that increased after NAC were the volumes of the left atrium in both groups, the E/A ratio and the systolic filling fraction. Early diastolic lateral wall velocity significantly decreased only in the group with an excessive increase in NT-proBNP after NAC. For other indicators, there was a trend of deterioration in diastolic function. The results of changes in the parameters of LV and left atrium myocardial deformation before and after NAC are also presented. We observe a significant deterioration in overall myocardial deformity and deformity in various positions after NAC. In the analysis of serum biomarkers, the percentage increase in NT-proBNP correlated with the deterioration of LV EF (Spearman coefficient -0.34). A deterioration in the NT-proBNP biomarker of more than 10% has a prognostic value of severe NAC cardiotoxicity with χ2=7.17. With multiple regression, a model was obtained wh ere the combination of the following indicators had statistical significance. The degree of change in the other marker ST-2 had significant correlations with the degree of change in CSR, LA volume, total longitudinal strain, strain and strain rate in 4- and 2-chamber studies, as well as LA strain rate. All 72 patients with BC initially had intact LV systolic function before NAC. During NACT, at the stage of the interim study, an increase in the CSR index was noted (p=0.02 compared with the outcome), immediately after the end of the NACT course, further progression of the CSR index was observed (p=0.006 compared with the initial value). EF at the interim study decreased by 4.5% and after the end of NAC by 8.3%.
Conclusion. Based on our results, taking into account the entire patient population, NAC undoubtedly causes changes in systolic and diastolic function, a decrease in wall velocity and LV and LA myocardial deformity, and an increase in serum biomarkers. The most sensitive and specific marker of subclinical LV myocardial dysfunction is indicators of diastolic function and deformation of the LV and LA myocardium, as well as the level of serum biomarkers – NT-proBNP and ST-2. The variety of clinical manifestations of cardiotoxicity, the long latency period and the progressive nature of the disease emphasize the need for early screening and long-term follow-up of patients after chemotherapy. This algorithm for comprehensive assessment of the cardiovascular system can become a more widely used non-invasive method and an effective tool in predicting a high risk of cardiotoxicity.
Keywords: cardiotoxicity, breast cancer, neoadjuvant chemotherapy
Цель. Провести комплексную оценку показателей систолической и диастолической функции, деформации, тканевой гармоники миокарда и уровней кардиоспецифических биомаркеров в качестве инструмента прогнозирования и стратификации риска кардиотоксичности, ассоциированной с химиотерапией.
Материалы и методы. В проспективное наблюдательное исследование включены 72 пациентки с подтвержденным диагнозом РМЖ во время проведения НАХТ, которым проведена комплексная оценка ССС в ФГБУ «НМИЦ ССХ им. А.Н. Бакулева» в качестве непрерывного кардиомониторинга в период с марта 2021 по февраль 2022 г., средний возраст всех пациенток составил 47,9±11,9 года, стадии опухолевого процесса варьировали между I и IV. Клинические методы исследования включали в себя сбор клинико-анамнестических данных и последовательный анализ эхокардиографических параметров, а также уровень сывороточных биомаркеров. Всем пациентам проводились 2D- и М-режимы эхокардиографии, импульсно-волновая допплерография для определения скорости кровотока через митральный клапан и ТД для правого и левого желудочков в соответствии с рекомендациями Американского общества эхокардиографистов (ASE). Согласно клиническим рекомендациям ASE оценена систолическая и диастолическая функция ЛЖ. Пиковая продольная деформация ЛЖ и левого предсердия (ЛП) в различных проекциях проанализирована с помощью рабочей станции Qlab (Philips Qlab, версия 10.5, CMQ; Philips Healthcare, Ботелл, Вашингтон, США). Также проводился анализ сывороточных уровней кардиоспецифических биомаркеров, таких как мозговой натрийуретический пептид (NT-proBNP) и белок ST-2 (стимулирующий фактор роста). Кровь натощак использовали для определения уровня растворимого ST-2 и NT-proBNP до проведения НАХТ, на промежуточном и конечном этапе. Уровень растворимого ST-2 измеряли с использованием метода ELISA (R/D Systems, Миннеаполис, Миннесота) и NT-proBNP с использованием метода электрохемилюминесцентного иммуноанализа (Elecsys proBNP, Roche Diagnostics, Индианаполис, Индиана) в соответствии с инструкциями производителя.
Результаты. В нашем исследовании мы оценили ранние изменения миокарда ЛЖ во время проведения НАХТ у пациенток с РМЖ. Уровень содержания обоих маркеров начинает увеличиваться уже во время проведения НАХТ с последующим увеличением после окончания терапии. Так, NT-proBNP с 74,4±25 пг/мл увеличился до 98,9±22 пг/мл на промежуточном этапе и до 110,7±21 пг/мл на конечном этапе. ST-2 увеличился с 25±4,5 нг/мл до 29±3 нг/мл и 31±3 нг/мл. У части (24%) пациентов на конечном этапе обследования уровень NT-ProBNP имел патологические значения и превышал 124 пг/мл. По-другому обстоит дело с ФВ ЛЖ – которая в 1-й группе снижалась на 11%, а во 2-й группе – всего лишь на 6%, но тем не менее значимо. Показатели диастолической функции ЛЖ страдают на фоне приема НАХТ, основными показателями, увеличившимися после НАХТ, оказались объемы ЛП в обеих группах, отношение Е/А и фракция систолического наполнения. Ранняя диастолическая скорость по боковой стенке достоверно уменьшалась только в группе с чрезмерным повышением NT-proBNP после НАХТ. Также представлены результаты изменения показателей деформации миокарда ЛЖ и ЛП до и после НАХТ. Мы наблюдаем значимое ухудшение показателей общей деформации миокарда и деформацию при различных позициях после НАХТ. При анализе сывороточных биомаркеров процент прироста NT-proBNP коррелировал с ухудшением ФВ ЛЖ (коэффициент Спирмана -0,34, р<0,05). Ухудшение по биомаркеру NT-proBNP более 10% имеет прогностическое значение выраженной кардиотоксичности НАХТ с χ2=7,17, р=0,008. При множественной регрессии получена модель, где сочетание указанных показателей имело статистическое значение. Степень изменения маркера ST-2 имела достоверные корреляционные связи со степенью изменения конечно-систолического объема (КСО), объема ЛП, общей продольной деформации, деформации и скорости деформации при 4- и 2-камерном исследовании, а также скорости деформации ЛП. Все 72 пациентки с РМЖ исходно до проведения НАХТ имели сохранную систолическую функцию ЛЖ. Во время НАХТ на этапе промежуточного исследования отмечается увеличение индекса КСО (р=0,02 по сравнению с исходным значением), сразу после окончания курса НАХТ наблюдалось дальнейшее прогрессирование индекса КСО (р=0,006 по сравнению с исходным значением). ФВ при промежуточном исследовании снизилась на 4,5% и после окончания НАХТ – на 8,3%.
Заключение. На основании наших результатов, принимая во внимание всю популяцию пациентов, НАХТ, несомненно, вызывает изменения систолической и диастолической функции, снижение скоростных показателей стенок и показателей деформации миокарда ЛЖ и ЛП, увеличение уровней сывороточных биомаркеров. Наиболее чувствительным и специфичным маркером субклинической дисфункции миокарда ЛЖ являются показатели диастолической функции и деформации миокарда ЛЖ и ЛП, также уровень сывороточных биомаркеров – NT-proBNP и ST-2. Многообразие клинических проявлений кардиотоксичности, длительный период скрытого течения и прогрессирующий характер заболевания подчеркивают необходимость раннего скрининга и продолжительного динамического наблюдения за пациентами после химиотерапии. Данный алгоритм комплексной оценки ССС может стать более широко используемым неинвазивным методом и эффективным инструментом в прогнозировании высокого риска кардиотоксичности.
Ключевые слова: кардиотоксичность, рак молочной железы, неоадъювантная химиотерапия
________________________________________________
Aim. To conduct a comprehensive assessment systolic and diastolic function, deformity, myocardial tissue harmonics and levels of cardiac biomarkers as a tool for predicting and stratifying the risk of CAH.
Materials and methods. The prospective study included 72 patients with a confirmed diagnosis of BC during NAC, who underwent a comprehensive assessment of the cardiovascular system at the Bakulev National Medical Research Center for Cardiovascular Surgery, as a continuous cardiac monitoring in the period fr om March 2021 to February 2022, the average age of all patients was 47.9±11.9 years, the stages of the tumor process varied between I and IV. Clinical research methods included the collection of clinical and anamnestic data and sequential analysis of echocardiographic parameters and the level of serum biomarkers. All patients underwent 2D and M-mode echocardiography, pulsed wave Doppler to determine the velocity of blood flow through the mitral valve and TD for the right and left ventricles in accordance with the recommendations of the American Society of Echocardiographers (ASE). LV systolic and diastolic function was assessed according to the ASE clinical guidelines. Peak longitudinal deformation of the LV and the left atrium in various projections was analyzed using the Qlab workstation (Philips Qlab, version 10.5, CMQ; Philips Healthcare, Bothell, Washington, USA). Serum levels of cardiac biomarkers such as brain natriuretic peptide (NT-proBNP) and ST-2 protein (growth stimulating factor) were also analyzed. Fasting blood was used to determine the level of soluble ST-2 and NT-proBNP before NAC, at the intermediate and final stages. Soluble ST-2 was measured using ELISA (R/D Systems, Minneapolis, Minnesota) and NT-proBNP using electrochemiluminescent immunoassay (Elecsys proBNP, Roche Diagnostics, Indianapolis, Ind.) according to the manufacturer's instructions.
Results. In our study, we assessed early changes in the LV myocardium during NAC in patients with BC. As can be seen from the figure, the level of both markers begins to increase already during NAC with a subsequent increase after the end of therapy. Thus, NT-ProBNP increased from 74.4±25 pg/ml to 98.9±22 pg/ml at the intermediate stage and to 110.7±21 pg/ml at the final stage. ST-2 increased from 25±4.5 ng/ml to 29±3 ng/ml (p=0.00001) and 31±3 ng/ml. In some patients (24%), at the final stage of the examination, the level of NT-proBNP had pathological values and exceeded 124 pg/ml. The situation is different with LV EF – which in group 1 decreases by 11%, and in group 2 by only 6%, but nevertheless significantly. Indicators of LV diastolic function suffer on the background of taking NAC, the main indicators that increased after NAC were the volumes of the left atrium in both groups, the E/A ratio and the systolic filling fraction. Early diastolic lateral wall velocity significantly decreased only in the group with an excessive increase in NT-proBNP after NAC. For other indicators, there was a trend of deterioration in diastolic function. The results of changes in the parameters of LV and left atrium myocardial deformation before and after NAC are also presented. We observe a significant deterioration in overall myocardial deformity and deformity in various positions after NAC. In the analysis of serum biomarkers, the percentage increase in NT-proBNP correlated with the deterioration of LV EF (Spearman coefficient -0.34). A deterioration in the NT-proBNP biomarker of more than 10% has a prognostic value of severe NAC cardiotoxicity with χ2=7.17. With multiple regression, a model was obtained wh ere the combination of the following indicators had statistical significance. The degree of change in the other marker ST-2 had significant correlations with the degree of change in CSR, LA volume, total longitudinal strain, strain and strain rate in 4- and 2-chamber studies, as well as LA strain rate. All 72 patients with BC initially had intact LV systolic function before NAC. During NACT, at the stage of the interim study, an increase in the CSR index was noted (p=0.02 compared with the outcome), immediately after the end of the NACT course, further progression of the CSR index was observed (p=0.006 compared with the initial value). EF at the interim study decreased by 4.5% and after the end of NAC by 8.3%.
Conclusion. Based on our results, taking into account the entire patient population, NAC undoubtedly causes changes in systolic and diastolic function, a decrease in wall velocity and LV and LA myocardial deformity, and an increase in serum biomarkers. The most sensitive and specific marker of subclinical LV myocardial dysfunction is indicators of diastolic function and deformation of the LV and LA myocardium, as well as the level of serum biomarkers – NT-proBNP and ST-2. The variety of clinical manifestations of cardiotoxicity, the long latency period and the progressive nature of the disease emphasize the need for early screening and long-term follow-up of patients after chemotherapy. This algorithm for comprehensive assessment of the cardiovascular system can become a more widely used non-invasive method and an effective tool in predicting a high risk of cardiotoxicity.
Keywords: cardiotoxicity, breast cancer, neoadjuvant chemotherapy
Полный текст
Список литературы
1. Patel A, Unni N, Peng Y. The Changing Paradigm for the Treatment of HER2-Positive Breast Cancer. Cancers (Basel). 2020;12(8):2081. DOI:10.3390/cancers12082081
2. An S, Duchesneau E, Strassle P. Pathologic complete response and survival after neoadjuvant chemotherapy in cT1-T2/N0 HER2+ breast cancer. NPJ Breast Cancer. 2022;8(1):65. DOI:10.1038/s41523-022-00433-x
3. Takada M, Toi M. Neoadjuvant treatment for HER2-positive breast cancer. Chin Clin Oncol. 2020;9(3):32. DOI:10.21037/cco-20-123
4. Radulescu L, Radulescu D, Ciuleanu T. Cardiotoxicity Associated with Chemotherapy Used in Gastrointestinal Tumours. Medicina (Kaunas). 2021;57(8):806. DOI:10.3390/medicina57080806
5. Perez I, Taveras Alam S, Hernandez G, Sancassani R. Cancer Therapy-Related Cardiac Dysfunction: An Overview for the Clinician. Clin Med Insights Cardiol. 2019;13:1179546819866445. DOI:10.1177/1179546819866445
6. Bojan A, Torok-Vistai T, Parvu A. Assessment and Management of Cardiotoxicity in Hematologic Malignancies. Dis Markers. 2021; 2021:6616265. DOI:10.1155/2021/6616265
7. Gong F, Cascino G, Murtagh G, Akhter N. Circulating Biomarkers for Cardiotoxicity Risk Prediction. Curr Treat Options Oncol. 2021;22(6):46. DOI:10.1007/s11864-021-00845-0
8. Keefe D. Trastuzumab-associated cardiotoxicity. Cancer. 2002;95(7):1592-600. DOI:10.1002/cncr.10854
9. Zamorano J, Lancellotti P, Rodriguez Muñoz D. 2016 ESC Position Paper on cancer treatments and cardiovascular toxicity developed under the auspices of the ESC Committee for Practice Guidelines: The Task Force for cancer treatments and cardiovascular toxicity of the European Society of Cardiology (ESC). Eur Heart J. 2016;37(36):2768-801. DOI:10.1093/eurheartj/ehw211
10. Lee Chuy K, Yu A. Cardiotoxicity of Contemporary Breast Cancer Treatments. Curr Treat Options Oncol. 2019;20(6):51. DOI:10.1007/s11864-019-0646-1
11. Плохова Е.В., Дундуа Д.П. Кардиоонкология. Основные принципы профилактики и лечения кардиотоксичности на фоне химиотерапии у онкологических пациентов. Клиническая практика. 2019;10(1):31-41 [Plokhova EV, Doundoua DP. Cardiooncology. Basic Principles of Prevention and Treatment of Cardiotoxicity in Cancer Patients. Journal of Clinical Practice. 2019;10(1):31-41 (in Russian)]. DOI:10.17816/clinpract10130–40
12. Ruddy K, Sangaralingham L, Van Houten H. Utilization of Cardiac Surveillance Tests in Survivors of Breast Cancer and Lymphoma After Anthracycline-Based Chemotherapy. Circ Cardiovasc Qual Outcomes. 2020;13(3):e005984. DOI:10.1161/CIRCOUTCOMES.119.005984
13. Čelutkienė J, Pudil R, López-Fernández T. Role of cardiovascular imaging in cancer patients receiving cardiotoxic therapies: a position statement on behalf of the Heart Failure Association (HFA), the European Association of Cardiovascular Imaging (EACVI) and the Cardio-Oncology Council of the European Society of Cardiology (ESC). Eur J Heart Fail. 2020;22(9):1504-24. DOI:10.1002/ejhf.1957
14. Cardinale D, Iacopo F, Cipolla C. Cardiotoxicity of Anthracyclines. Front Cardiovasc Med. 2020;7:26. DOI:10.3389/fcvm.2020.00026
15. Oren O, Neilan T, Fradley M, Bhatt D. Cardiovascular Safety Assessment in Cancer Drug Development. J Am Heart Assoc. 2021;10(24):e024033. DOI:10.1161/JAHA.121.024033
16. Wang L, Tan T, Halpern E. Major Cardiac Events and the Value of Echocardiographic Evaluation in Patients Receiving Anthracycline-Based Chemotherapy. Am J Cardiol. 2015;116(3):442-6. DOI:10.1016/j.amjcard.2015.04.064
17. Lang R, Badano L, Mor-Avi V. Recommendations for cardiac chamber quantification by echocardiography in adults: an update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. J Am Soc Echocardiogr. 2015;28(1):1-39.e14. DOI:10.1016/j.echo.2014.10.003
18. Upshaw J, Finkelman B, Hubbard R. Comprehensive Assessment of Changes in Left Ventricular Diastolic Function With Contemporary Breast Cancer Therapy. JACC Cardiovasc Imaging. 2020;13(1 Pt 2):198-210. DOI:10.1016/j.jcmg.2019.07.018
19. Venturelli F, Masetti R, Fabi M. Tissue Doppler Imaging for anthracycline cardiotoxicity monitoring in pediatric patients with cancer. Cardiooncology. 2018;4:6.
DOI:10.1186/s40959-018-0032-3
20. Nicol M, Baudet M, Cohen-Solal A. Subclinical Left Ventricular Dysfunction During Chemotherapy. Card Fail Rev. 2019;5(1):31-6. DOI:10.15420/cfr.2018.25.1
21. Negishi K, Negishi T, Hare J, et al. Independent and incremental value of deformation indices for prediction of trastuzumab-induced cardiotoxicity. J Am Soc Echocardiogr. 2013;26(5):493-8. DOI:10.1016/j.echo.2013.02.008
22. Liu J, Barac A, Thavendiranathan P, Scherrer-Crosbie M. Strain Imaging in Cardio-Oncology. JACC CardioOncol. 2020;2(5):677-89. DOI:10.1016/j.jaccao.2020.10.011
23. Mele D, Rizzo P, Pollina A, et al. Cancer therapy-induced cardiotoxicity: role of ultrasound deformation imaging as an aid to early diagnosis. Ultrasound Med Biol. 2015;41(3):627-43. DOI:10.1016/j.ultrasmedbio.2014.11.015
24. Ben Abdallah I, Ben Nasr S, Chourabi C. The Predictive Value of 2D Myocardial Strain for Epirubicin-Induced Cardiotoxicity. J Oncol. 2020;2020:5706561. DOI:10.1155/2020/5706561
25. Li J, Chang H, Banchs J. Detection of subclinical cardiotoxicity in sarcoma patients receiving continuous doxorubicin infusion or pre-treatment with dexrazoxane before bolus doxorubicin. Cardiooncology. 2020;6:1. DOI:10.1186/s40959-019-0056-3
26. Plana J, Galderisi M, Barac A, et al. Expert consensus for multimodality imaging evaluation of adult patients during and after cancer therapy: a report from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. Eur Heart J Cardiovasc Imaging. 2014;15(10):1063-93. DOI:10.1093/ehjci/jeu192
27. Castiglione V, Aimo A, Vergaro G, et al. Biomarkers for the diagnosis and management of heart failure. Heart Fail Rev. 2022;27(2):625-43. DOI:10.1007/s10741-021-10105-w
28. Xu A, Huang L, Liu W, et al. Neoadjuvant chemotherapy followed by surgery versus surgery alone for gastric carcinoma: systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS One. 2014;9(1):e86941. DOI:10.1371/journal.pone.0086941
29. Lenihan D, Stevens P, Massey M. The Utility of Point-of-Care Biomarkers to Detect Cardiotoxicity During Anthracycline Chemotherapy: A Feasibility Study. J Card Fail. 2016;22(6):433-8. DOI:10.1016/j.cardfail.2016.04.003
30. Mueller C, McDonald K, de Boer R. Heart Failure Association of the European Society of Cardiology practical guidance on the use of natriuretic peptide concentrations. Eur J Heart Fail. 2019;21(6):715-31. DOI:10.1002/ejhf.1494
31. Alam S, Chandra S, Saran M. To study the usefulness and comparison of myocardial strain imaging by 2D and 3D echocardiography for early detection of cardiotoxicity in patients undergoing cardiotoxic chemotherapy. Indian Heart J. 2019;71(6):468-75. DOI:10.1016/j.ihj.2019.11.253
32. Yancy C, Jessup M, Bozkurt B. 2013 ACCF/AHA guideline for the management of heart failure: a report of the American College of Cardiology Foundation/American Heart Association Task Force on Practice Guidelines. J Am Coll Cardiol. 2013;62(16):e147-239. DOI:10.1016/j.jacc.2013.05.019
33. Mathew A, Romond E. Systemic therapy for HER2-positive early-stage breast cancer. Curr Probl Cancer. 2016;40(2-4):106-16. DOI:10.1016/j.currproblcancer.2016.09.002
2. An S, Duchesneau E, Strassle P. Pathologic complete response and survival after neoadjuvant chemotherapy in cT1-T2/N0 HER2+ breast cancer. NPJ Breast Cancer. 2022;8(1):65. DOI:10.1038/s41523-022-00433-x
3. Takada M, Toi M. Neoadjuvant treatment for HER2-positive breast cancer. Chin Clin Oncol. 2020;9(3):32. DOI:10.21037/cco-20-123
4. Radulescu L, Radulescu D, Ciuleanu T. Cardiotoxicity Associated with Chemotherapy Used in Gastrointestinal Tumours. Medicina (Kaunas). 2021;57(8):806. DOI:10.3390/medicina57080806
5. Perez I, Taveras Alam S, Hernandez G, Sancassani R. Cancer Therapy-Related Cardiac Dysfunction: An Overview for the Clinician. Clin Med Insights Cardiol. 2019;13:1179546819866445. DOI:10.1177/1179546819866445
6. Bojan A, Torok-Vistai T, Parvu A. Assessment and Management of Cardiotoxicity in Hematologic Malignancies. Dis Markers. 2021; 2021:6616265. DOI:10.1155/2021/6616265
7. Gong F, Cascino G, Murtagh G, Akhter N. Circulating Biomarkers for Cardiotoxicity Risk Prediction. Curr Treat Options Oncol. 2021;22(6):46. DOI:10.1007/s11864-021-00845-0
8. Keefe D. Trastuzumab-associated cardiotoxicity. Cancer. 2002;95(7):1592-600. DOI:10.1002/cncr.10854
9. Zamorano J, Lancellotti P, Rodriguez Muñoz D. 2016 ESC Position Paper on cancer treatments and cardiovascular toxicity developed under the auspices of the ESC Committee for Practice Guidelines: The Task Force for cancer treatments and cardiovascular toxicity of the European Society of Cardiology (ESC). Eur Heart J. 2016;37(36):2768-801. DOI:10.1093/eurheartj/ehw211
10. Lee Chuy K, Yu A. Cardiotoxicity of Contemporary Breast Cancer Treatments. Curr Treat Options Oncol. 2019;20(6):51. DOI:10.1007/s11864-019-0646-1
11. Plokhova EV, Doundoua DP. Cardiooncology. Basic Principles of Prevention and Treatment of Cardiotoxicity in Cancer Patients. Journal of Clinical Practice. 2019;10(1):31-41 (in Russian). DOI:10.17816/clinpract10130–40
12. Ruddy K, Sangaralingham L, Van Houten H. Utilization of Cardiac Surveillance Tests in Survivors of Breast Cancer and Lymphoma After Anthracycline-Based Chemotherapy. Circ Cardiovasc Qual Outcomes. 2020;13(3):e005984. DOI:10.1161/CIRCOUTCOMES.119.005984
13. Čelutkienė J, Pudil R, López-Fernández T. Role of cardiovascular imaging in cancer patients receiving cardiotoxic therapies: a position statement on behalf of the Heart Failure Association (HFA), the European Association of Cardiovascular Imaging (EACVI) and the Cardio-Oncology Council of the European Society of Cardiology (ESC). Eur J Heart Fail. 2020;22(9):1504-24. DOI:10.1002/ejhf.1957
14. Cardinale D, Iacopo F, Cipolla C. Cardiotoxicity of Anthracyclines. Front Cardiovasc Med. 2020;7:26. DOI:10.3389/fcvm.2020.00026
15. Oren O, Neilan T, Fradley M, Bhatt D. Cardiovascular Safety Assessment in Cancer Drug Development. J Am Heart Assoc. 2021;10(24):e024033. DOI:10.1161/JAHA.121.024033
16. Wang L, Tan T, Halpern E. Major Cardiac Events and the Value of Echocardiographic Evaluation in Patients Receiving Anthracycline-Based Chemotherapy. Am J Cardiol. 2015;116(3):442-6. DOI:10.1016/j.amjcard.2015.04.064
17. Lang R, Badano L, Mor-Avi V. Recommendations for cardiac chamber quantification by echocardiography in adults: an update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. J Am Soc Echocardiogr. 2015;28(1):1-39.e14. DOI:10.1016/j.echo.2014.10.003
18. Upshaw J, Finkelman B, Hubbard R. Comprehensive Assessment of Changes in Left Ventricular Diastolic Function With Contemporary Breast Cancer Therapy. JACC Cardiovasc Imaging. 2020;13(1 Pt 2):198-210. DOI:10.1016/j.jcmg.2019.07.018
19. Venturelli F, Masetti R, Fabi M. Tissue Doppler Imaging for anthracycline cardiotoxicity monitoring in pediatric patients with cancer. Cardiooncology. 2018;4:6.
DOI:10.1186/s40959-018-0032-3
20. Nicol M, Baudet M, Cohen-Solal A. Subclinical Left Ventricular Dysfunction During Chemotherapy. Card Fail Rev. 2019;5(1):31-6. DOI:10.15420/cfr.2018.25.1
21. Negishi K, Negishi T, Hare J, et al. Independent and incremental value of deformation indices for prediction of trastuzumab-induced cardiotoxicity. J Am Soc Echocardiogr. 2013;26(5):493-8. DOI:10.1016/j.echo.2013.02.008
22. Liu J, Barac A, Thavendiranathan P, Scherrer-Crosbie M. Strain Imaging in Cardio-Oncology. JACC CardioOncol. 2020;2(5):677-89. DOI:10.1016/j.jaccao.2020.10.011
23. Mele D, Rizzo P, Pollina A, et al. Cancer therapy-induced cardiotoxicity: role of ultrasound deformation imaging as an aid to early diagnosis. Ultrasound Med Biol. 2015;41(3):627-43. DOI:10.1016/j.ultrasmedbio.2014.11.015
24. Ben Abdallah I, Ben Nasr S, Chourabi C. The Predictive Value of 2D Myocardial Strain for Epirubicin-Induced Cardiotoxicity. J Oncol. 2020;2020:5706561. DOI:10.1155/2020/5706561
25. Li J, Chang H, Banchs J. Detection of subclinical cardiotoxicity in sarcoma patients receiving continuous doxorubicin infusion or pre-treatment with dexrazoxane before bolus doxorubicin. Cardiooncology. 2020;6:1. DOI:10.1186/s40959-019-0056-3
26. Plana J, Galderisi M, Barac A, et al. Expert consensus for multimodality imaging evaluation of adult patients during and after cancer therapy: a report from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. Eur Heart J Cardiovasc Imaging. 2014;15(10):1063-93. DOI:10.1093/ehjci/jeu192
27. Castiglione V, Aimo A, Vergaro G, et al. Biomarkers for the diagnosis and management of heart failure. Heart Fail Rev. 2022;27(2):625-43. DOI:10.1007/s10741-021-10105-w
28. Xu A, Huang L, Liu W, et al. Neoadjuvant chemotherapy followed by surgery versus surgery alone for gastric carcinoma: systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS One. 2014;9(1):e86941. DOI:10.1371/journal.pone.0086941
29. Lenihan D, Stevens P, Massey M. The Utility of Point-of-Care Biomarkers to Detect Cardiotoxicity During Anthracycline Chemotherapy: A Feasibility Study. J Card Fail. 2016;22(6):433-8. DOI:10.1016/j.cardfail.2016.04.003
30. Mueller C, McDonald K, de Boer R. Heart Failure Association of the European Society of Cardiology practical guidance on the use of natriuretic peptide concentrations. Eur J Heart Fail. 2019;21(6):715-31. DOI:10.1002/ejhf.1494
31. Alam S, Chandra S, Saran M. To study the usefulness and comparison of myocardial strain imaging by 2D and 3D echocardiography for early detection of cardiotoxicity in patients undergoing cardiotoxic chemotherapy. Indian Heart J. 2019;71(6):468-75. DOI:10.1016/j.ihj.2019.11.253
32. Yancy C, Jessup M, Bozkurt B. 2013 ACCF/AHA guideline for the management of heart failure: a report of the American College of Cardiology Foundation/American Heart Association Task Force on Practice Guidelines. J Am Coll Cardiol. 2013;62(16):e147-239. DOI:10.1016/j.jacc.2013.05.019
33. Mathew A, Romond E. Systemic therapy for HER2-positive early-stage breast cancer. Curr Probl Cancer. 2016;40(2-4):106-16. DOI:10.1016/j.currproblcancer.2016.09.002
2. An S, Duchesneau E, Strassle P. Pathologic complete response and survival after neoadjuvant chemotherapy in cT1-T2/N0 HER2+ breast cancer. NPJ Breast Cancer. 2022;8(1):65. DOI:10.1038/s41523-022-00433-x
3. Takada M, Toi M. Neoadjuvant treatment for HER2-positive breast cancer. Chin Clin Oncol. 2020;9(3):32. DOI:10.21037/cco-20-123
4. Radulescu L, Radulescu D, Ciuleanu T. Cardiotoxicity Associated with Chemotherapy Used in Gastrointestinal Tumours. Medicina (Kaunas). 2021;57(8):806. DOI:10.3390/medicina57080806
5. Perez I, Taveras Alam S, Hernandez G, Sancassani R. Cancer Therapy-Related Cardiac Dysfunction: An Overview for the Clinician. Clin Med Insights Cardiol. 2019;13:1179546819866445. DOI:10.1177/1179546819866445
6. Bojan A, Torok-Vistai T, Parvu A. Assessment and Management of Cardiotoxicity in Hematologic Malignancies. Dis Markers. 2021; 2021:6616265. DOI:10.1155/2021/6616265
7. Gong F, Cascino G, Murtagh G, Akhter N. Circulating Biomarkers for Cardiotoxicity Risk Prediction. Curr Treat Options Oncol. 2021;22(6):46. DOI:10.1007/s11864-021-00845-0
8. Keefe D. Trastuzumab-associated cardiotoxicity. Cancer. 2002;95(7):1592-600. DOI:10.1002/cncr.10854
9. Zamorano J, Lancellotti P, Rodriguez Muñoz D. 2016 ESC Position Paper on cancer treatments and cardiovascular toxicity developed under the auspices of the ESC Committee for Practice Guidelines: The Task Force for cancer treatments and cardiovascular toxicity of the European Society of Cardiology (ESC). Eur Heart J. 2016;37(36):2768-801. DOI:10.1093/eurheartj/ehw211
10. Lee Chuy K, Yu A. Cardiotoxicity of Contemporary Breast Cancer Treatments. Curr Treat Options Oncol. 2019;20(6):51. DOI:10.1007/s11864-019-0646-1
11. Плохова Е.В., Дундуа Д.П. Кардиоонкология. Основные принципы профилактики и лечения кардиотоксичности на фоне химиотерапии у онкологических пациентов. Клиническая практика. 2019;10(1):31-41 [Plokhova EV, Doundoua DP. Cardiooncology. Basic Principles of Prevention and Treatment of Cardiotoxicity in Cancer Patients. Journal of Clinical Practice. 2019;10(1):31-41 (in Russian)]. DOI:10.17816/clinpract10130–40
12. Ruddy K, Sangaralingham L, Van Houten H. Utilization of Cardiac Surveillance Tests in Survivors of Breast Cancer and Lymphoma After Anthracycline-Based Chemotherapy. Circ Cardiovasc Qual Outcomes. 2020;13(3):e005984. DOI:10.1161/CIRCOUTCOMES.119.005984
13. Čelutkienė J, Pudil R, López-Fernández T. Role of cardiovascular imaging in cancer patients receiving cardiotoxic therapies: a position statement on behalf of the Heart Failure Association (HFA), the European Association of Cardiovascular Imaging (EACVI) and the Cardio-Oncology Council of the European Society of Cardiology (ESC). Eur J Heart Fail. 2020;22(9):1504-24. DOI:10.1002/ejhf.1957
14. Cardinale D, Iacopo F, Cipolla C. Cardiotoxicity of Anthracyclines. Front Cardiovasc Med. 2020;7:26. DOI:10.3389/fcvm.2020.00026
15. Oren O, Neilan T, Fradley M, Bhatt D. Cardiovascular Safety Assessment in Cancer Drug Development. J Am Heart Assoc. 2021;10(24):e024033. DOI:10.1161/JAHA.121.024033
16. Wang L, Tan T, Halpern E. Major Cardiac Events and the Value of Echocardiographic Evaluation in Patients Receiving Anthracycline-Based Chemotherapy. Am J Cardiol. 2015;116(3):442-6. DOI:10.1016/j.amjcard.2015.04.064
17. Lang R, Badano L, Mor-Avi V. Recommendations for cardiac chamber quantification by echocardiography in adults: an update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. J Am Soc Echocardiogr. 2015;28(1):1-39.e14. DOI:10.1016/j.echo.2014.10.003
18. Upshaw J, Finkelman B, Hubbard R. Comprehensive Assessment of Changes in Left Ventricular Diastolic Function With Contemporary Breast Cancer Therapy. JACC Cardiovasc Imaging. 2020;13(1 Pt 2):198-210. DOI:10.1016/j.jcmg.2019.07.018
19. Venturelli F, Masetti R, Fabi M. Tissue Doppler Imaging for anthracycline cardiotoxicity monitoring in pediatric patients with cancer. Cardiooncology. 2018;4:6.
DOI:10.1186/s40959-018-0032-3
20. Nicol M, Baudet M, Cohen-Solal A. Subclinical Left Ventricular Dysfunction During Chemotherapy. Card Fail Rev. 2019;5(1):31-6. DOI:10.15420/cfr.2018.25.1
21. Negishi K, Negishi T, Hare J, et al. Independent and incremental value of deformation indices for prediction of trastuzumab-induced cardiotoxicity. J Am Soc Echocardiogr. 2013;26(5):493-8. DOI:10.1016/j.echo.2013.02.008
22. Liu J, Barac A, Thavendiranathan P, Scherrer-Crosbie M. Strain Imaging in Cardio-Oncology. JACC CardioOncol. 2020;2(5):677-89. DOI:10.1016/j.jaccao.2020.10.011
23. Mele D, Rizzo P, Pollina A, et al. Cancer therapy-induced cardiotoxicity: role of ultrasound deformation imaging as an aid to early diagnosis. Ultrasound Med Biol. 2015;41(3):627-43. DOI:10.1016/j.ultrasmedbio.2014.11.015
24. Ben Abdallah I, Ben Nasr S, Chourabi C. The Predictive Value of 2D Myocardial Strain for Epirubicin-Induced Cardiotoxicity. J Oncol. 2020;2020:5706561. DOI:10.1155/2020/5706561
25. Li J, Chang H, Banchs J. Detection of subclinical cardiotoxicity in sarcoma patients receiving continuous doxorubicin infusion or pre-treatment with dexrazoxane before bolus doxorubicin. Cardiooncology. 2020;6:1. DOI:10.1186/s40959-019-0056-3
26. Plana J, Galderisi M, Barac A, et al. Expert consensus for multimodality imaging evaluation of adult patients during and after cancer therapy: a report from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. Eur Heart J Cardiovasc Imaging. 2014;15(10):1063-93. DOI:10.1093/ehjci/jeu192
27. Castiglione V, Aimo A, Vergaro G, et al. Biomarkers for the diagnosis and management of heart failure. Heart Fail Rev. 2022;27(2):625-43. DOI:10.1007/s10741-021-10105-w
28. Xu A, Huang L, Liu W, et al. Neoadjuvant chemotherapy followed by surgery versus surgery alone for gastric carcinoma: systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS One. 2014;9(1):e86941. DOI:10.1371/journal.pone.0086941
29. Lenihan D, Stevens P, Massey M. The Utility of Point-of-Care Biomarkers to Detect Cardiotoxicity During Anthracycline Chemotherapy: A Feasibility Study. J Card Fail. 2016;22(6):433-8. DOI:10.1016/j.cardfail.2016.04.003
30. Mueller C, McDonald K, de Boer R. Heart Failure Association of the European Society of Cardiology practical guidance on the use of natriuretic peptide concentrations. Eur J Heart Fail. 2019;21(6):715-31. DOI:10.1002/ejhf.1494
31. Alam S, Chandra S, Saran M. To study the usefulness and comparison of myocardial strain imaging by 2D and 3D echocardiography for early detection of cardiotoxicity in patients undergoing cardiotoxic chemotherapy. Indian Heart J. 2019;71(6):468-75. DOI:10.1016/j.ihj.2019.11.253
32. Yancy C, Jessup M, Bozkurt B. 2013 ACCF/AHA guideline for the management of heart failure: a report of the American College of Cardiology Foundation/American Heart Association Task Force on Practice Guidelines. J Am Coll Cardiol. 2013;62(16):e147-239. DOI:10.1016/j.jacc.2013.05.019
33. Mathew A, Romond E. Systemic therapy for HER2-positive early-stage breast cancer. Curr Probl Cancer. 2016;40(2-4):106-16. DOI:10.1016/j.currproblcancer.2016.09.002
________________________________________________
2. An S, Duchesneau E, Strassle P. Pathologic complete response and survival after neoadjuvant chemotherapy in cT1-T2/N0 HER2+ breast cancer. NPJ Breast Cancer. 2022;8(1):65. DOI:10.1038/s41523-022-00433-x
3. Takada M, Toi M. Neoadjuvant treatment for HER2-positive breast cancer. Chin Clin Oncol. 2020;9(3):32. DOI:10.21037/cco-20-123
4. Radulescu L, Radulescu D, Ciuleanu T. Cardiotoxicity Associated with Chemotherapy Used in Gastrointestinal Tumours. Medicina (Kaunas). 2021;57(8):806. DOI:10.3390/medicina57080806
5. Perez I, Taveras Alam S, Hernandez G, Sancassani R. Cancer Therapy-Related Cardiac Dysfunction: An Overview for the Clinician. Clin Med Insights Cardiol. 2019;13:1179546819866445. DOI:10.1177/1179546819866445
6. Bojan A, Torok-Vistai T, Parvu A. Assessment and Management of Cardiotoxicity in Hematologic Malignancies. Dis Markers. 2021; 2021:6616265. DOI:10.1155/2021/6616265
7. Gong F, Cascino G, Murtagh G, Akhter N. Circulating Biomarkers for Cardiotoxicity Risk Prediction. Curr Treat Options Oncol. 2021;22(6):46. DOI:10.1007/s11864-021-00845-0
8. Keefe D. Trastuzumab-associated cardiotoxicity. Cancer. 2002;95(7):1592-600. DOI:10.1002/cncr.10854
9. Zamorano J, Lancellotti P, Rodriguez Muñoz D. 2016 ESC Position Paper on cancer treatments and cardiovascular toxicity developed under the auspices of the ESC Committee for Practice Guidelines: The Task Force for cancer treatments and cardiovascular toxicity of the European Society of Cardiology (ESC). Eur Heart J. 2016;37(36):2768-801. DOI:10.1093/eurheartj/ehw211
10. Lee Chuy K, Yu A. Cardiotoxicity of Contemporary Breast Cancer Treatments. Curr Treat Options Oncol. 2019;20(6):51. DOI:10.1007/s11864-019-0646-1
11. Plokhova EV, Doundoua DP. Cardiooncology. Basic Principles of Prevention and Treatment of Cardiotoxicity in Cancer Patients. Journal of Clinical Practice. 2019;10(1):31-41 (in Russian). DOI:10.17816/clinpract10130–40
12. Ruddy K, Sangaralingham L, Van Houten H. Utilization of Cardiac Surveillance Tests in Survivors of Breast Cancer and Lymphoma After Anthracycline-Based Chemotherapy. Circ Cardiovasc Qual Outcomes. 2020;13(3):e005984. DOI:10.1161/CIRCOUTCOMES.119.005984
13. Čelutkienė J, Pudil R, López-Fernández T. Role of cardiovascular imaging in cancer patients receiving cardiotoxic therapies: a position statement on behalf of the Heart Failure Association (HFA), the European Association of Cardiovascular Imaging (EACVI) and the Cardio-Oncology Council of the European Society of Cardiology (ESC). Eur J Heart Fail. 2020;22(9):1504-24. DOI:10.1002/ejhf.1957
14. Cardinale D, Iacopo F, Cipolla C. Cardiotoxicity of Anthracyclines. Front Cardiovasc Med. 2020;7:26. DOI:10.3389/fcvm.2020.00026
15. Oren O, Neilan T, Fradley M, Bhatt D. Cardiovascular Safety Assessment in Cancer Drug Development. J Am Heart Assoc. 2021;10(24):e024033. DOI:10.1161/JAHA.121.024033
16. Wang L, Tan T, Halpern E. Major Cardiac Events and the Value of Echocardiographic Evaluation in Patients Receiving Anthracycline-Based Chemotherapy. Am J Cardiol. 2015;116(3):442-6. DOI:10.1016/j.amjcard.2015.04.064
17. Lang R, Badano L, Mor-Avi V. Recommendations for cardiac chamber quantification by echocardiography in adults: an update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. J Am Soc Echocardiogr. 2015;28(1):1-39.e14. DOI:10.1016/j.echo.2014.10.003
18. Upshaw J, Finkelman B, Hubbard R. Comprehensive Assessment of Changes in Left Ventricular Diastolic Function With Contemporary Breast Cancer Therapy. JACC Cardiovasc Imaging. 2020;13(1 Pt 2):198-210. DOI:10.1016/j.jcmg.2019.07.018
19. Venturelli F, Masetti R, Fabi M. Tissue Doppler Imaging for anthracycline cardiotoxicity monitoring in pediatric patients with cancer. Cardiooncology. 2018;4:6.
DOI:10.1186/s40959-018-0032-3
20. Nicol M, Baudet M, Cohen-Solal A. Subclinical Left Ventricular Dysfunction During Chemotherapy. Card Fail Rev. 2019;5(1):31-6. DOI:10.15420/cfr.2018.25.1
21. Negishi K, Negishi T, Hare J, et al. Independent and incremental value of deformation indices for prediction of trastuzumab-induced cardiotoxicity. J Am Soc Echocardiogr. 2013;26(5):493-8. DOI:10.1016/j.echo.2013.02.008
22. Liu J, Barac A, Thavendiranathan P, Scherrer-Crosbie M. Strain Imaging in Cardio-Oncology. JACC CardioOncol. 2020;2(5):677-89. DOI:10.1016/j.jaccao.2020.10.011
23. Mele D, Rizzo P, Pollina A, et al. Cancer therapy-induced cardiotoxicity: role of ultrasound deformation imaging as an aid to early diagnosis. Ultrasound Med Biol. 2015;41(3):627-43. DOI:10.1016/j.ultrasmedbio.2014.11.015
24. Ben Abdallah I, Ben Nasr S, Chourabi C. The Predictive Value of 2D Myocardial Strain for Epirubicin-Induced Cardiotoxicity. J Oncol. 2020;2020:5706561. DOI:10.1155/2020/5706561
25. Li J, Chang H, Banchs J. Detection of subclinical cardiotoxicity in sarcoma patients receiving continuous doxorubicin infusion or pre-treatment with dexrazoxane before bolus doxorubicin. Cardiooncology. 2020;6:1. DOI:10.1186/s40959-019-0056-3
26. Plana J, Galderisi M, Barac A, et al. Expert consensus for multimodality imaging evaluation of adult patients during and after cancer therapy: a report from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. Eur Heart J Cardiovasc Imaging. 2014;15(10):1063-93. DOI:10.1093/ehjci/jeu192
27. Castiglione V, Aimo A, Vergaro G, et al. Biomarkers for the diagnosis and management of heart failure. Heart Fail Rev. 2022;27(2):625-43. DOI:10.1007/s10741-021-10105-w
28. Xu A, Huang L, Liu W, et al. Neoadjuvant chemotherapy followed by surgery versus surgery alone for gastric carcinoma: systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS One. 2014;9(1):e86941. DOI:10.1371/journal.pone.0086941
29. Lenihan D, Stevens P, Massey M. The Utility of Point-of-Care Biomarkers to Detect Cardiotoxicity During Anthracycline Chemotherapy: A Feasibility Study. J Card Fail. 2016;22(6):433-8. DOI:10.1016/j.cardfail.2016.04.003
30. Mueller C, McDonald K, de Boer R. Heart Failure Association of the European Society of Cardiology practical guidance on the use of natriuretic peptide concentrations. Eur J Heart Fail. 2019;21(6):715-31. DOI:10.1002/ejhf.1494
31. Alam S, Chandra S, Saran M. To study the usefulness and comparison of myocardial strain imaging by 2D and 3D echocardiography for early detection of cardiotoxicity in patients undergoing cardiotoxic chemotherapy. Indian Heart J. 2019;71(6):468-75. DOI:10.1016/j.ihj.2019.11.253
32. Yancy C, Jessup M, Bozkurt B. 2013 ACCF/AHA guideline for the management of heart failure: a report of the American College of Cardiology Foundation/American Heart Association Task Force on Practice Guidelines. J Am Coll Cardiol. 2013;62(16):e147-239. DOI:10.1016/j.jacc.2013.05.019
33. Mathew A, Romond E. Systemic therapy for HER2-positive early-stage breast cancer. Curr Probl Cancer. 2016;40(2-4):106-16. DOI:10.1016/j.currproblcancer.2016.09.002
Авторы
Ю.И. Бузиашвили1, И.С. Стилиди2, Э.У. Асымбекова1, С.Т. Мацкеплишвили1, Е.В. Артамонова2–4, Н.К. Ахмедярова1, О.М. Шерстянникова1, Ф.Р. Акилджонов*1
1 ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева» Минздрава России, Москва, Россия;
2 ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России, Москва, Россия;
3 ФГАОУ ВО «Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, Москва, Россия;
4 ГБУЗ МО «Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского», Москва, Россия
*firdavs96_tths@mail.ru
1 Bakulev National Medical Research Center for Cardiovascular Surgery, Moscow, Russia;
2 Blokhin National Medical Research Center of Oncology, Moscow, Russia;
3 Pirogov Russian National Research Medical University, Moscow, Russia;
4 Vladimirsky Moscow Regional Research Clinical Institute, Moscow, Russia
*firdavs96_tths@mail.ru
1 ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева» Минздрава России, Москва, Россия;
2 ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России, Москва, Россия;
3 ФГАОУ ВО «Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, Москва, Россия;
4 ГБУЗ МО «Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского», Москва, Россия
*firdavs96_tths@mail.ru
________________________________________________
1 Bakulev National Medical Research Center for Cardiovascular Surgery, Moscow, Russia;
2 Blokhin National Medical Research Center of Oncology, Moscow, Russia;
3 Pirogov Russian National Research Medical University, Moscow, Russia;
4 Vladimirsky Moscow Regional Research Clinical Institute, Moscow, Russia
*firdavs96_tths@mail.ru
Цель портала OmniDoctor – предоставление профессиональной информации врачам, провизорам и фармацевтам.